Юго-Конево

Из газеты "Окно": "Времен связующая нить"

     "А при виде следующей точки маршрута, территории Юго-Конево, не то, что загрустить, в ступор впасть можно. Коли вникнешь в ситуацию. На первый взгляд - радость глазу. Природа первозданно девственна. Полноводная долина реки Синары, обширные, заросшие травой поля обрамляет сосновый бор. Рыбы, дичи, полезных ископаемых должно быть немеренно. "Как это вездесущие человеки не заметили такого изобилия, не заселили?" - вопросила я, просматривая благостные видеокадры. "И заметили, и заселили, да выселили их", - отвечали мне знатоки истории края. После трагедии на ПО "Маяк" вследствие выброса из хранилищ ядерных отходов плотность загрязнения здесь оказалась выше предела. (Юго-Конево попало в "Уральский след" от аварии на Маяке в 1957-ом году, когда там взорвался резервуар с радиоактивными отходами) .

     Народ эвакуировали, строения сравняли с землей. Сколько человеческих судеб поломано. Один только юго-коневский сельсовет имел под своим началом около пяти тысяч подопечных.  Из деревень Трашково, Малое Трашково, Игиш, села Юго-Конево и рабочего поселка Горного. Все ликвидировано. Причем неразберихи при эвакуации хватало. Условия нового ПМЖ переселенцам предлагали совсем не равноценные по сравнению с потерянным достатком. Вроде нерентабельного совхоза в Муслюмово.
     (Тут стоит упомянуть еще одну деталь: упомянутое выше предложенное для переселия село Муслюмово стоит на реке Тече. После сброса радиоактивных отходов по Тече в 1949 - 1952 гг., с прилегающей к реке территории было выселено около 8 тыс. человек, в том числе переселены села Курманово и Карпино, стоявшие ниже по течению, чем наше Муслюмово... Есть о чем подумать... Интересное место нашли власти для переселения людей из попавших в радиоактивный след деревень...)

     По большому счету, их нигде и никто не ждал. Старались переезжать к родственникам, рассеявшись по всей России-матушке. Какие там привилегии, когда о катастрофе в отечественной прессе умалчивали более тридцати лет. Зарубежные СМИ, напротив, сообщили о происшествии на комбинате-817 незамедлительно. Аккурат в день аварии - 29 сентября 1957 года. Парадокс: ищем с азартом затерянные миры, исчезнувшие цивилизации. А по соседству буквально на наших глазах канул в Лету пласт культуры - с устоявшимся крестьянским укладом, православно-духовными памятниками архитектуры и иконописи. О генетических последствиях и говорить нечего. И виной этому не разрушительные войны, эпидемии и катаклизмы природной стихии, а банальная служебная халатность. По-людски надо - бы хоть память о пращурах сохранить.

"Остров любви" в океане забвения

     Места сии действительно памятные. Запечатлевшие вехи трех с половиной столетий. Первые поселения в Багарякской слободе (среди коих Огнево, Полднево, Юшково). Алчеево и Юго-Конево появились вначале XVIII Века. Из летописей известно, что Юго-Конево старше Екатеринбурга (1720 год), Каслей (1747 год), а также Кыштымского, Верхне-уфалейского и Сысертского заводов. Кстати, приставку "юго" к названию села присоединили в тридцатые годы прошлого века. Дабы не путать с одноименным селом в Свердловской области, которое переиначили в Северо-Конево. Багарякское Конево было классическим селом, раскинувшимся на восточном склоне Южного Урала. Местоположение - выгодное, срединное. Подобно Снежинску, равноудаленное как от Екатеринбурга, так и от Челябинска.
     Коневцы отличались практической сметкой, рачительностью. Не только купеческие усадьбы, но и рядовые дома строили основательно, из камня, передавая их из поколения в поколение. Постепенно обрастая налаженным, крепким хозяйством. Кроме крестьян, жили в селе рабочие с вольфрамового рудника. После ЧП его законсервировали, затопив. "На зависть гордому соседу" имелись в колхозе-миллионере своя больница, универмаг, сельпо, столовая, клуб, библиотека и даже мини-пекарня. Они облепили главную Первомайскую улицу. Самую короткую, пересекавшую поперек остальные - параллельные - улочки. А в ее начале, со стороны Каслей, воплотилось благолепие полное.

     Белокаменная, с небесно-голубыми куполами и золочеными крестами церковь Рождества Пресвятой Богородицы. В середине XIX века переименовали ее в Николаевскую. Но потом название вернули, вновь освятив храм в 1888 году. Лебедушкой возвышаясь на холме, церковь будто парила над селом, служа ориентиром чужедальним путникам. Вблизи же взору странников открывалась еще и широкая каменная ограда с ажурными решетками. Примечательно, что в отличие от других таких решеток, навершия венчали не острые пики, а завершения в виде овалов. Линии выходили плавные, изящные, умиротворяющие душу. Храм заложили в 1819 году, и простоял он вплоть до 1958-го. Удивительно, что действующим оставался всегда. Священник, отец Михаил, пользовался у прихожан большим авторитетом. А приход был огромным. Советская власть позакрывала церкви. Здания разрушались, либо приспосабливались под бог знает что.. Прослышав о коневском храме, отправлять христианские обряды туда приезжали со всей округи. Включая Свердловск, Челябинск, Каменск-Уральский, Верхний Уфалей, Сысерть, "Сороковку".
     Храм взорвали. Там, где он стоял, ныне водружен простой деревянный крест. По земле среди травы разбросаны куски каменной кладки. Но некая аура осталась. Намоленное место сохраняет святость, даже если там все разрушено до основания.

     "По счастью, на той же Первомайской улице уцелел другой уникальный объект XIX века. Это каменный двухарочный мост, похожий на акведук или виадук Древнего. Рима. Возводился он как часть дороги от станции Бажена до Маука и далее. Занятно, что построен мост не на реке, а на суше, в стороне от воды. Потом уже, согласно плану, новое, рукотворное русло Синары подвели под него. Однако вышла промашка. В ледоход своенравная речка возвращается в родное ложе, разбивая мощным натиском преграды. Летом же, когда тишь, да гладь, да Божья благодать, на мосту "хороводила" молодежь. Влюбленные назначали свидания. Оттого и прозвали его соответственно - "Остров любви". Зрелище романтическое, особенно при сравнении с современным бетонным уродцем, построенным по соседству. Блекнет и асфальтовая дорога рядом с каменной брусчаткой старинного тракта, проходящего через все ту же Первомайскую. Идя по ней, историю буквально меряешь шагами..." Б. Кискина

     В наш первый визит в Юго-Конево, летом 2004 года, мы увидели этот мост.

     Все, что находилось вне территории дороги, заросло высоченными травами с большой долей крапивы и репейника. Поэтому изыскания пришлось отложить.

     Во второй раз мы приехали в Юго-Конево зимой 2006 года.
     Eхали с определенной целью - я нашла на одной из свежекупленных карт значки "памятник" и "кладбище" возле правого поворота метрах в 300 от моста. И собиралась их отыскать.

     Поворот нашелся легко. И памятник там нашелся тоже. Правда, он стоит так хитро, что ни с дороги, ни с начала сворота его не видно - закрывают деревья. Но мы-то знали, что он там должен быть...

     Сквозь придорожную канаву и сугробы к памятнику был протоптан след - человек пробрался через глубокие, более чем полуметровые сугробы до оградки памятника и затем вернулся на дорогу. Поэтому мне по его следам идти было уже легче. На памятнике - железная табличка с текстом: "Здесь похоронены борцы за дело революции 1917-1918 гг. Пьянков Егор Романович, Мошкин Астафин Карпович, Батуев Данил Васильевич." Чуть выше - эмалевый портрет мужчины в солдатской форме. Подпись: "Мошкин Астафей Карпович 1876 г. - 1918 г.". За табличку с фамилиями заткнут искуственный цветок. Часть доски была засыпана снегом, и я, чтобы прочитать надпись, счистила его. Человек, который пробирался через сугроб, снег счищать не стал. Поэтому можно предположить, что он знал, что написано, и что он приходил навестить могилу.

     Где-то вблизи, судя по карте, должно было располагаться кладбище... За памятником, на горке среди берез взгляд зацепился за что-то, не присущее обычному лесному виду. Пришлось опять лазить по сугробам... На холмике стоял деревянный крест, крашенный зеленой краской, на нем - пара искуственных цветков. Никаких надписей. Крест выглядит довольно новым. Такие кресты иногда ставят на месте чьей-то гибели.

     "Храм взорвали. Там, где он стоял, ныне водружен простой деревянный крест. По земле среди травы разбросаны куски каменной кладки. Но некая аура осталась. Намоленное место сохраняет святость, даже если там все разрушено до основания." - Так значит, вот где стоял храм... Значит, люди до сих пор помнят, следят за крестом и приносят сюда цветы...

     Холмики, похоже состояли из сгребенных в кучу камней и обломков, поэтому ходить по ним было неудобно и страшновато. Да еще и сугробы даже выше, чем в лесу. Поэтому я поразглядывала торчащие метрах в 20 от меня фрагменты кирпичной кладки (почти куб со сторонами около метра - это могло быть фрагментами бывшей церкви...) и решила, что сюда следует вернуться весной, когда стает снег, но еще не нарастет крапива. Летом же, в полутораметровых зарослях крапивы и репейника тут будет ничего не видно, и пробраться тоже будет нереально... Кладбища пока не нашла, но есть подозрение, что стоит посмотреть чуть в стороне справа. Опять же, когда снег стает и можно будет нормально ходить...

     А вот мост... Замечательный Юго-Коневский мост летом "отремонтировали", сломав каменные столбики, и поставив вместо них обычные современные крашенные металлические дорожные ограждения... А каменную брусчатку старинного тракта просто залили цементом... Возможно, хотели как лучше... А вот получилось - как всегда...

     И вот наконец стаял снег. И опять была поездка до Юго-Конева. Я подошла к холму, на краю которого стоял найденный зимой крест. Оказалось, что этот холм - весь (!) состоит из кирпичей и каменных плит. Это был не холм, это был взорванный храм. Кирпичи тут были большие, раза в полтора больше, чем я привыкла видеть.
    Местами виднелись следы раскопов. Видимо, искали железо - эту догадку подтверждали оставшиеся в яме свежеобпиленные концы металлических мощных балок - бывших стяжек храма. В одном месте откапывали оконную решетку. Сорванные декоративные элементы, ненужные, кучкой лежали рядом. Наверное, копавшим нужны били толстые металлические пруты, составлявшие основу решетки. Но они были еще недостаточно раскопаны...

     А потом мы бродили по Юго-Коневскому кладбищу. Счищали сухую листву и мусор с больших старых каменных могильных плит. Пытались прочитать надписи. Иногда это получалось только наощупь - даже на камнях надписи со временем стираются... На многих могилах, и древних и не очень, лежали искуственные цветы, видимо, положенные не очень давно. Значит, все же люди помнят тех, кто похоронен тут, и приезжают, приходят на это место. Значит, и Юго-Конево еще живо в людской памяти.